Четверг, 1 февраля 2007 года, № 12-13769

В редакции висит большой живописный календарь. На каждом листе – работа нашего земляка, заслуженного деятеля искусств России, члена Союза художников, живописца, графика, иллюстратора, скульптора Евгения Анатольевича Расторгуева. Календарь этот, подаренный автором, необычный – он обладает лечебными свойствами. Если на душе пасмурно и уныло, если жизнь кажется серой, а неприятности лепятся, словно грязный снежный ком, мы с коллегами листаем глянцевые страницы, и тяжесть и беспросветность бытия куда-то уходят.

Никто не скажет, в чем именно обаяние художественных образов Расторгуева, его веселого, бесшабашного и бесхитростного городецкого народца, который придуман художником, но, несомненно, своей частицей живет в каждом из нас – пусть в глубине души, на задворках детской памяти.

И в самом деле, глядя на эти работы, кто-то наверняка вспомнит, как когда-то, задыхаясь от восторга, тоже бежал за летящим в воздухе бумажным змеем или держал в руках живую, сделанную из плотной бумаги вертушку, а она, чуть потрескивая на ветру, все крутилась и крутилась...

Как давно это было, но картины художника вернули вам счастливые минуты детства – яркого, насыщенного чудесными событиями, доброго.

В образном мире Евгения Расторгуева взрослые так же открыты и наивны, как дети: мужички, например, на полном серьезе гоняют по небу облака, ловят бабочек, разговаривают с сороками и вообще находятся в полном дружестве с нашими меньшими братьями – котами, совами и даже строптиво-гордыми козлами. А еще они умеют очень сильно любить своих женщин, своих лапушек, пышногрудых, с тонкой талией и с неизменной загадкой в огромных очах – чтобы разгадать ее, и жизни не жалко.

И сколько света, радости во всем, как искрятся, играют краски, донося до зрителя и шум городецкого базара, и свежесть ветерка с широкой Волги, и теплый дух старинных заповедных улочек.

В прошлом году Евгений Анатольевич вместе с известным журналистом Сергеем Петровичем Чуяновым стали Почетными гражданами Городецкого района, их заслуги, наконец, получили наше признание. Лучше поздно, чем никогда: 86-летний Расторгуев приехал на День города со своей невесткой Людмилой Варламовой, интересной и уже признанной художницей, чьи выставки с успехом проходят как в стране, так и за ее пределами.

Остановились в своем домике на улице Козлова. После трагедии, произошедшей в 2002 году, когда при пожаре погибла супруга Евгения Анатольевича, известная художница Тамара Петровна Гусева, в доме был сделан ремонт. Расторгуев благодарен всем, кто в нем принял участие, особенно Александру Алексеевичу Маслову. Теперь есть надежда, что художник еще не раз приедет в Городец.

Тогда мы напросились к Евгению Анатольевичу в гости. Показалось, что он совсем не изменился: все такой же энергичный, полный творческих планов. Собеседник необычайно интересный: речь живая, образная, запоминающаяся, как и его творчество.

Предлагаем читателям небольшую часть нашей беседы.

* * *

Евгений Анатольевич, Вы стали Почетным гражданином нашего района и города. Как Вы к этому относитесь?

– Хорошо. Я один из старых жителей, которые видели Городец совсем другим. И тот город помог мне как художнику создать свой Китеж-град, со своими героями. Спасибо землякам, что вспомнили обо мне. Память – очень важная вещь.

– Память – удивительная вещь. В ней разные моменты прошлого как бы пересекаются, накладываются друг на друга и вдруг неожиданно оживают. В альбоме о Вашем творчестве, который вышел в издательстве «RA» в 2001 году, есть замечательная фотография – коллаж. Она словно снимок памяти. Мы видим Вас (в центре), старый Городец со стороны Волги с его пристанью и Троицким собором, Тамару Петровну, народного артиста СССР Михаила Царева...Тут же групповой портрет каких-то трех молодых людей, в чем-то очень похожих...

– Это отец и два его брата – Иван и Евгений. Посмотрите, какие благородные лица. Во взгляде, осанке чувствуется что-то тургеневское, бунинское, толстовское... Другая эпоха – другие люди. Я против них просто шпана.

– А кем они были? Дворяне?

– Да нет – мещанское сословие. Но все люди даровитые и самоотверженные. Иван после окончания Казанского университета учительствовал, был удостоен почетного звания «Народный учитель РСФСР». Евгений, офицер, погиб в Гражданскую. Кто его убил – белые, красные... Никто не знает. Отец об этом никогда не говорил: нельзя было говорить. Что касается самого отца, то в юности он работал откатчиком на Сормовском заводе. Видел Горького. Братья Иван и Евгений «подтянули» отца по грамоте и направили в Ростов в учительскую семинарию. В Ростове отец женился на Елене Григорьевне Жереховой. Маме, еще совсем молодой, после обеспеченной жизни среди своих подруг и вальсирования на гимназических вечерах, пришлось поселиться в провинции и привыкать к хозяйству.

Самостоятельную жизнь, жизнь учителя, отец начал в селе Николо-Погост, где я и родился. Затем семья перебралась в Городец к моей бабушке Анне Спиридоновне Хорошеньковой в маленький домик на Церемоновской Завернихе.

– Городец Вашего детства... Каким он запомнился?

– Это был такой же город, как и тысячи других на Руси. И в наших местах пахали, сеяли, растили детей. Но Городец прославился тем, что здесь была удивительная резьба, донца, забавные деревянные игрушки. Здесь была уникальная роспись – сегодня такой уже нет ни по цвету, ни по рисунку, ни по силуэту.

Как-то ко мне пришли французы и, разглядывая книжку Татьяны Мавриной о городецкой росписи, говорят: «Это надо в Лувр». Я им: «Это не картины, это донца – доски, на которых сидели пряхи». Они меня спрашивают: «А знали ли эти художники французское искусство – Матисса, Пикассо?». «Нет, – говорю, – не знали. Они были простые мужики. И Пикассо вашего не знали, и Матисс еще не родился». Французы были в полном восхищении и все спрашивали, где это город такой удивительный – Городец...

Город детства... Живой, шумный, с многочисленными повозками и телегами, запряженными лошадьми, с ярмарками – яблочной, капустной... Капусту рубили целыми улицами – сегодня на меня, завтра на него... У бабушки был большой – с эту комнату – кирпичный погреб, где стояли бочки соленой капусты, моченых яблок. В нем было холодно ото льда: лед рубили на Волге и привозили на лошади.

Сегодня идешь по улицам в выходной день – тихо. А тогда почти из каждого окошка звучали балалайка, гармонь или гитара. Люди любили петь, знали много хороших песен («Ухарь-купец», «Вниз по матушке по Волге» и другие).

Помню общественный сад рядом с Церемоновым болотом, аллеи, где даже розы росли, и их никто не воровал. Вечером на откосе играл духовой оркестр – городчане любили гулять при луне и звездах. А сегодня насмотришься телевидения и никуда не пойдешь...

На пристани, на втором этаже, был ресторанчик. Я, совсем маленький, несколько раз приходил туда с отцом. В ресторанчике продавали пиво, а к нему соленый горох, сыр, крендельки и цветные соленые пряники сантиметр на сантиметр. Пьяных не видно – люди просто отдыхали, разговаривали. Ресторан чуть покачивался на волнах, всем было хорошо...

Сейчас этого уже нет, а тогда в Городце многие держали пчел. У нас тоже было 20 ульев, потом их количество сократилось до трех. В саду рос громаднейший вяз – нам казалось, что он был до облаков. На этот вяз прилетали рои. Отец в «наморднике» лез наверх и ловил матку: если ее посадить в маточник, весь рой полетит в улей.

– Судя по Вашим рассказам, с отцом Вас связывали очень крепкие узы.

– Отец, учитель математики, много умел делать своими руками: подшивать валенки, плотничать, слесарить, даже размалевывал на продажу коврики с красавицами (когда пришлось оставить свою основную профессию, все это ему пригодилось). А еще он был музыкален: играл на скрипке, баяне, гитаре, балалайке, пробовал даже учить и меня, но вскорости бросил – увы, слуха у меня не было.

С отцом мы смастерили проекционный фонарь и смотрели «туманные картинки». Был у нас и самодельный телескоп – с крыши своего дома мы глядели на Луну, наблюдали ее поверхность. Сейчас и телескоп, и фотоаппарат можно купить, но ведь тогда было важно, что ты это сделал сам! Мы, дети, всегда были заняты чем-то хорошим, знали множество игр – в лапту, в козны, в погонялу, играли во дворе в волейбол...

– В одной из Ваших книг есть фраза: «Возблагодарим Россию за то, что она дала нам детство». Однако вернемся к дню сегодняшнему и сегодняшнему Городцу. Сейчас наш город становится все более привлекательным для туристов. Возможно, когда-нибудь он войдет в Большое Золотое кольцо России – во всяком случае, об этом многие мечтают.

– Мечтать, конечно, можно, но... Посмотрите, сколько грязи в оврагах, совсем рядом с центральными улицами. И авральными методами не поможешь – надо менять человека, развивать его вкус, воспитывать бережное отношение к месту, где родился – через религию, через книгу, через открытку, наконец... Вы знаете, в Париже и сегодня выпускают открытки с видами старого города, их продают – я покупал и отправлял домой в Россию. А у нас придешь на почту – предложат лишь открытки с цветами. В моей коллекции было около 15 старых почтовых открыток с видами старого Городца: Федоровский монастырь, вал, Церемоново болото, Купеческая улица и другие. Это не просто воспитывало вкус – это была в хорошем смысле этого слова пропаганда родного края. Как было бы хорошо, если бы такие открытки выпускались сегодня...

– Город – это не только ландшафт, исторические уголки, здания, но и люди, их повседневная жизнь. А каково бытие, таково и сознание. И историки, и социологи отмечают всеобщее падение уровня культуры. В частности, люди перестали читать классику – ее заменили телевидение, газеты, компьютер.

– Потеря интереса к классике – невосполнимая потеря. Читаешь Бунина, Чехова, Достоевского и видишь, как много страшного было в той жизни, что они описывали. А оторваться невозможно. Вам, газетчикам, положено писать о том, сколько произведено, намолочено, собрано. Надо, конечно. Но ведь это никого не подняло. На понравившейся Вам фотографии есть великий актер Михаил Иванович Царев. Мы с ним дружили. Актер мейерхольдовской школы, прекрасно говоривший по-русски, он и человек был потрясающий. Стихи читал великолепно – знал наизусть и Есенина, и Мандельштама, и Северянина. Есть люди, с которыми уходит эпоха.

– Евгений Анатольевич, чуть больше года назад в Третьяковской галерее проходила Ваша персональная выставка – об этом писала и наша газета. Каковы Ваши творческие планы сегодня?

– Планы есть: я работаю. У меня возникла идея сделать часовню духа. Идея невыполнимая – часовню никто не построит. Ко мне приходят, говорят, что это фантазия, что я все выдумал. «Нет, – отвечаю, – это с натуры. Я это видел реально и рисую». У Левитана есть картины «Золотой Плес», «Над вечным покоем». Мы искали с Тамарой эти места на Волге – их нет, художник их выдумал. Кустодиев рисовал, разбитый параличом, лежа, но каждый, кто видит его картины, узнает в них свой родной город, хотя художник в нем никогда не был. Фантазия, но зритель верит. Когда зритель верит, это и есть искусство.

* * *

Настоящее искусство – это всегда тайна. Почему так гармоничен пронизанный цветным светом Городец Тамары Гусевой, веселый, солнечный город? Почему нам так тепло в фантазийном, ушедшем в прошлое, как загадочная Атлантида, Городце Расторгуева? Кто объяснит, и объяснимо ли это вообще...

О творчестве Расторгуева за рубежом знают гораздо больше, чем в реальном Городце. И бесконечно жаль. А ведь в филиале краеведческого музея, в Доме графини Паниной, можно было бы открыть выставку, рассказывающую о двух замечательных художниках, влюбленных в наш город. И пусть даже на этой выставке не будет подлинников – картин и скульптур – можно показывать репродукции, книги, монографии, фильмы.

В селе Владимирское Воскресенского района есть музей Рерихов, который существует только потому, что нашелся человек, увлеченный их творчеством. Там тоже нет подлинников – одни репродукции, и все же музей пользуется популярностью и у местного населения, и у туристов, приезжающих на Светлояр. Сотрудники музея организуют духовные вечера, вечера классической поэзии и музыки. Там захотели, а почему бы ни захотеть и нам? Ведь это не далекие Рерихи, а наши художники-земляки (напомним, что Нижний Новгород был для Тамары Гусевой городом детства).

Сейчас к дню рождения Евгения Анатольевича (23 февраля) готовится его выставка в посольстве Финляндии по желанию посла. Новый календарь с авторскими работами художник подарил президенту Финляндии Тарья Халонен. А недавно мастерскую Расторгуева посетил Евгений Максимович Примаков, оставив в подарок свою книгу с надписью: «Замечательному художнику и моему старинному другу Евгению Расторгуеву с любовью!».

«В искусстве радость не скроешь», – считает Евгений Анатольевич. Образ расторгуевского Городца – неповторимого, сказочного, открытого и доброго – мог бы стать изюминкой в создании туристического имиджа города, ведь в этом Городце любой из нас хотя бы на время становится чуть-чуть моложе, свободнее и счастливее.